От деревянного храма к - каменному
Итак, следует внести существенную поправку: вторая церковь в селе Адашево Инсарского уезда Пензенской губернии была построена в 1782 году на средства прихожан.
Освящена - в 1784 году.
Здание церкви возводилось из дерева. Для сруба выбирали самые ровные и прочные бревна. Церковь была холодной, имела один престол во имя Святителя и Чудотворца Николая.
Имелась и колокольня, также деревянная.
Из клировых ведомостей Николаевской церкви села Адашево видно, что метрические книги в приходе велись исправно. Копии со всех метрических записей аккуратно хранились в церковной ризнице 1.
С 1813 года в приходе привели в полный порядок книги духовных росписей. С того времени эти церковные документы стали систематически заполняться и подвергаться периодическим проверкам 2.
В 1841 году в составе причта храма произошли некоторые изменения.
12 октября Преосвященнейший Амвросий в село Адашево Инсарского уезда направил, с «рукоположением во дьякона», Алексея Петровича Ремезова.
Алексей Ремезов родился в 1817 году в семье дьякона. С учебой у него не все сложилось благополучно, ибо «из низшего отделения Пензенского духовного училища» его исключили, а в 1836 году - определили в качестве дьячка к церкви села Ключищи Инсарского уезда Пензенской губернии.
3 февраля 1837 года Алексей Ремезов был «посвящен в стихарь» с перемещением в село Шигонь того же уезда.
С 12 июня 1838 года он служил пономарем в Христорождественской церкви города Инсара.
А далее – с 1841 года - началось служение в селе Адашево, куда он приехал с женой Екатериной Николаевной. В том же году у супругов родилась дочь Анна 3.
Из архивных документов известно, что в 1847 году составлялась приходно-расходная книга Николаевского храма села Адашево. Заверил ее член Инсарского духовного правления протоиерей Андрей Архангельский 4.
Невозможно установить, которой по счету была эта книга, но судя по тому, что о ее ведении стали появляться записи в клировых ведомостях, можно с уверенностью рассуждать о достаточно деловом отношении членов причта к финансовым вопросам.
Опись церковному имуществу составлялась в 1854 году. При составлении документа присутствовал член Инсарского духовного правления протоиерей Андрей Архангельский, который проверил опись и «скрепил» ее своей подписью 5.
В 1857 году в храме появилась «обыскная книга». 12 июля Пензенская духовная консистория выдала ее причту Адашевского храма. Подписал церковный документ протоиерей Ракитов 6.
Постепенно и деревянный храм, построенный в селе Адашево в 1782 году, стал ветшать. Стены его почернели, ведь им немало пришлось повидать на своем веку: и горячих солнечных лучей, и пронзительных ветров, и снежных заносов, и назойливых дождей, и человеческих страстей…
К тому же село разрасталось, и храм казался уже «маловместительным», темным.
К концу 1850-х годов и колокольня пришла в «негодное» состояние. Она требовала капитального ремонта или перестройки. Бревна, из которых построили колокольню, потемнели и в отдельных участках стали рассыпаться, оголяя истлевшие от времени рыжеватые углубления.
Проходили годы, но прихожане не решались взяться за возведение нового храма и колокольни из-за нехватки необходимых средств.
Построение, возобновление и украшение храмов для провинциальных селений было «далеко не заурядным делом». В богатых и многолюдных городах переустройство церковных зданий воспринималось «тяжелым и трудным делом». То что же говорить о «глубинке»! Здесь приходилось накапливать средства на новый храм десятками лет.
В одних селах инициатива возобновления храма могла принадлежать прихожанам. В других населенных пунктах приходским священникам стоило немало хлопот и стараний, чтобы склонить людей решиться на такое большое дело. Случалось, что появлялись отдельные благотворители.
В селе Адашево желания священнослужителей по перестройке церкви находили деятельную поддержку населения, поэтому так и произошло, что новый каменный храм в селе стали возводить на «средства прихожан с участием членов причта».
Денежные средства тяжелы для прихожан, потому что они выделяются не от богатства, «а из скудных крох и грошей». Понимая это, местные священнослужители решили своим примером оживить сборы среди прихожан. Они отдавали свои взносы и верили, что «Господь поможет им в святом деле переустройства храма». Так и вышло, что необходимые средства стали складываться в сумму, при которой можно было начинать строительство.
В 1862 году вновь проводились проверки церковных бумаг. Тогда же Пензенская духовная консистория выдала членам причта новую приходно-расходную книгу в связи с тем, что предыдущая книга уже закончилась 7.
3 ноября того же года приход получил очередную «обыскную книгу» за «шнуром и печатью Инсарского духовного правления». Проверял и заверял книгу член правления священник Иоанн Успенский. К моменту проверки в книге имелось «писанных листов 37, а неписанных – 54» 8.
С 1863 года в селе Адашево служил священник Максим Васильевич Лентовский. Он был сыном дьякона. В 1856 году Максим окончил курс Пензенской духовной семинарии с аттестатом второго разряда.
В начале августа того же года Максима Лентовского определили «в наставники поселянских детей» в село Засечное Наровчатского уезда Пензенской губернии.
9 ноября 1858 года Преосвященнейший Варлаам рукоположил его «во священника» и назначил в село Ивановку Инсарского уезда.
Через пять лет – 14 марта 1863 года – о. Максима переместили в Адашево. К этому времени ему исполнилось 28 лет. Его жене – Александре Александровне – было 24 года.
Супруги имели трех детей: четырехлетнего сына Владимира, двухлетнюю дочь Варвару и новорожденную дочь Александру.
Семья священника быстро завоевала у населения заслуженное уважение. Матушка Александра, хоть и находилась еще в довольно молодом возрасте, была хорошей советчицей для прихожанок. Люди отмечали ее кроткий нрав и природную доброту 9.
Все заботы по дому эта женщина взяла на себя, потому что в 1863 году строительство каменного храма находилось в самом разгаре. Ее супруг – священник Максим Лентовский – активно принялся за работу по возведению церковного здания. Он, казалось, отдавал все силы, но Господь вновь поддерживал его.
Неординарные способности, настойчивость и трудолюбие о. Максима сразу оценили не только прихожане села Адашево, но и епархиальное начальство. 23 ноября 1863 года, за правильную организацию всех работ священнику Максиму Лентовскому было объявлено Архипастырское благословение 10.
В том же 1863 году жители села Адашево избрали, «с согласия священнослужителей», новую просфорню – крестьянскую девицу Анну Матвееву. Ей исполнилось сорок восемь лет, жила она одиноко, замуж никогда не выходила и все труды посвящала служению Богу 11.
Одновременно с ней утвердили на должность церковного старосты пятидесятилетнего государственного крестьянина Ивана Николаевича Янушкина 12.
По-своему примечательным для истории села Адашева был 1864 год. В то время в населенном пункте стояли две одноименные церкви.
Клировая ведомость о церкви за тот год заполнялась тоже не так, как всегда.
Вначале описывался деревянный Николаевский храм, который построили «тщанием прихожан» и освятили в 1784 году.
Об этой церкви, в частности, сообщалось, что она к 1864 году была уже совсем ветхой; как и раньше, она не отапливалась. В церкви по-прежнему имелся один престол «во имя Святителя и Чудотворца Николая».
Необходимой утварью церковь располагала в достаточной мере.
Зданий, принадлежащих этой церкви, не имелось.
Приписной церкви не значилось.
Домовых церквей в Адашеве тоже не было зарегистрировано.
Колокольню пока не разбирали, хотя ветхость ее внушала небезосновательные тревоги.
Количество штатных единиц не менялось, штат состоял из «священника, дьячка и пономаря» 13. На их содержание приход выделял сумму в размере 168 рублей, что, в общем-то, считалось «порядочным» обеспечением священно-церковнослужителей.
Священник, дьячек и пономарь имели собственные дома, расположенные «на обывательской земле».
Усадебной земли при Николаевском храме не имелось. Пахотная и сенокосная земли занимали тридцать три десятины, однако «плана и межевой книги» на эти участки по неизвестным причинам не заводили 14.
По традиции, к 1864 году определили местоположение Николаевской церкви: то есть указали, что она находилась от Пензенской духовной консистории на расстоянии ста трех верст, от Инсарского духовного правления и местного Благочиния – на расстоянии десяти верст.
Наиболее близкие к Николаевскому храму церкви функционировали в селах Ямская Слобода и Засечная Слобода. Первый населенный пункт находился в пяти верстах от Адашева, а второй – в трех верстах. Обе церкви в этих селах именовались Архангельскими.
В 1864 году приход церкви села Адашево пользовался описью церковного имущества десятилетней давности, но за этот период практически ничего не изменилось.
В конце года член Инсарского духовного правления священник Иоанн Успенский провел полную проверку «обыскной книги» Николаевского храма и отметил, что в ней обнаружилось «писанных листов – 22, а не писанных – 69» 15.
В том же 1864 году была заведена клировая ведомость на второй храм, который продолжали строить прихожане села Адашево. На этот раз они возводили на свои средства каменное здание церкви «с таковою же колокольней» 16.
Недостроенный храм именовался аналогично Николаевским. В нем предполагалось построить два придела. Работы над первым приделом были уже завершены, и поэтому 18 октября 1864 года его освятили «во имя Святителя и Чудотворца Николая».
Святой Николай принадлежит к святителям, т.е. к таким святым, которые при жизни были святителями – епископами, архиепископами, митрополитами. Иными словами, они занимали высокие должности в иерархии Православной церкви и в служении ей обрели святость.
Святые такого уровня появились в те давние времена, когда из «гонимого учения христианство становилось главенствующей религией в Римской империи и когда христианская религия получала широкое распространение за ее пределами. Тогда же прославлялись иерархи православной церкви 17.
Именно на это время приходится жизнь святого Николая. Известно, что святой Николай считался и считается одним из самых популярных православных святых, он является покровителем всех «сирых и убогих» 18.
Жители села Адашево избирали своим заступником святого Николая, ибо ему молились их предки, да и сами люди испытывали немалую помощь Чудотворца.
В 1864 году освященный придел был холодным, а второй – оставался временно «неустроенным» 19.
Однако работы по строительству церкви по-прежнему велись довольно интенсивно. С постоянной настойчивостью настоятель храма – священник Максим Лентовский – вел строительные работы.
Труды его не оставались не замеченными. 24 июня 1864 года «за прибавление прибыльной суммы» настоятелю храма было «преподано благословение Святейшего Синода 20.
26 июня 1864 года, «по желанию и прошению прихожан» о. Максим был утвержден попечителем новостроящейся церкви 21.
23 сентября того же года вновь последовала заслуженная награда: ему было объявлено Архипастырское благословение «за отличное старание по новостроящейся церкви» 22.
Молодой священник являлся не только отменным строителем, но и хорошим проповедником: в течение года он составил и прочитал прихожанам шесть поучений собственного сочинения 23. Его слова слушали со вниманием, ибо они были столь «искренними и жаркими» по содержанию, что глубоко затрагивали сердца людей.
Как и раньше в составе причта находился диакон Алексей Петрович Ремезов. К этому моменту ему исполнилось 47 лет. В семье у него было уже трое детей: Анне исполнилось двадцать три года, Александре – тринадцать лет, Елене – десять. Младшие девочки обучались грамоте 24.
В селе Адашево продолжал служить дьячком Максим Алексеев. Он уже находился в солидном возрасте: в 1864 году ему исполнился шестьдесят один год. Жене дьячка – Ирине Стефановне – было пятьдесят семь лет. Супруги жили в любви и согласии много лет, воспитывали восьмерых детей. Старшему сыну Николаю исполнился двадцать один год, Павлу было девятнадцать лет, Егору – семнадцать, Ольге – четырнадцать, Анне – двенадцать, Петру – семь, Тимофею – шесть, младшей Раисе отметили год со дня рождения 25. Три старших сына имели знания по «славянской грамоте» 26.
Население прихода в это время состояло из военнослужащих и государственных крестьян. Всего в Адашеве имелось двести шесть дворов. Военных мужского пола было двадцать два человека, женского – тридцать два человека. К числу государственных крестьян относилось семьсот пятьдесят три человека мужского пола и восемьсот сорок семь человек женского пола.
В составе прихода были также две деревни. И там, и там жили государственные крестьяне: в Нагорных Полянках насчитывалось восемнадцать человек мужского пола и четырнадцать - женского; в Потьме – семнадцать человек мужского пола и двадцать человек - женского.
Деревня Нагорные Полянки находилась в четырех верстах от Адашева, за рекой Иссой. Деревня Потьма располагалась в одной версте от села 27.
В 1864 году в селе Адашево и приходских деревнях родилось сорок четыре мальчика и сорок пять девочек. Всего: восемьдесят девять младенцев.
В брак вступило пятьдесят шесть человек, то есть появилось двадцать восемь новых семейных пар.
Умерло семьдесят три человека. Из них: тридцать мужчин и сорок три женщины 28.
Все записи в метрических книгах священнослужители вели весьма добросовестно, понимая, что несут ответственность не только перед епархиальным начальством, но, в первую очередь, перед Господом. Не случайно записи за весь год подписывали все члены причта:
«Мы, ниже подписавшиеся села Адашева священно-церковнослужители, представляя сию книгу, объясняем, что кроме записанных в сей книге родившихся, умерших и браком сочетавшихся в приходе нашем не было. Если же после откроется какая-либо несправедливость или утайка, то за сие подвергаем себя законному суду или штрафу.
Села Адашева священник Максим Лентовский руку приложил.
Диакон Алексей Петров руку приложил.
Дьячек Максим Алексеев руку приложил» 29.
Изо всех сил члены причта старались уделять внимание обучению детей в приходе. Было очень не просто осуществлять свои замыслы: в селе не имелось подходящего помещения, где бы можно было проводить уроки. Детей собирали в домах зажиточных сельчан, у которых комнаты позволяли вместить семь-десять учащихся. Установили некоторую очередность, кто и когда будет принимать детей в своей избе. Преподавали детям священник Максим Лентовский и дьячек Максим Алексеев. С учетом всех перечисленных условностей в клировой ведомости церкви села Адашево за 1864 год записали: «Есть училище, в котором обучается семь мальчиков» 30.
В 1865 году, 2 июня, в семье настоятеля Адашевского храма родился очередной ребенок – сын Николай. Восприемниками мальчика стали: «села Сучкина священник Петр Васильев Лентовский и города Нижнего Ломова дочь священника, девица Мария Александрова Ликворотовская». Таинство крещения 3 июня совершал отец младенца – священник М. Лентовский с причтом 31.
Мальчик прожил совсем недолго и умер 5 августа того же года в возрасте двух месяцев «от колики» 32.
В целом, в приходе родилось пятьдесят шесть человек мужского пола, сорок четыре – женского. В брак вступило тридцать человек, и появилось пятнадцать молодых супружеских пар. Умерло: двадцать восемь мужчин и двадцать две женщины 33.
Все записи в метрических книгах за год проверял член Пензенской духовной консистории протоиерей Козьма Симонов 34.
К 1866 году в недостроенной части церкви основные работы были завершены. Все здания «покрыли железом». Однако не были завершены работы по установке иконостаса, а поэтому престол нельзя было освещать.
Земельные владения церкви имели те же границы.
Новое появилось в церковном делопроизводстве. В 1866 году из Пензенской духовной консистории приходу села Адашево Инсарского уезда выдали очередную приходно-расходную книгу, которая заполнялась «по особой форме» 35 и которую, до внесения в нее данных, следовало внимательно изучить.
Изменений в количественном составе причта не произошло. Сумма, выделяемая на содержание священно-церковнослужителей не изменилась и по-прежнему составляла «168 рублей серебром» 36.
Но что касается конкретных людей, то здесь изменения были заметными.
В 1866 году в семье приходского священника Максима Лентовского родилась дочь Наталья. Малышка стала утешением для своих родителей, потерявших годом раньше сына-младенца.
В Адашеве продолжал служить диаконом Алексей Петрович Ремезов. К этому времени в семье у него росло уже трое детей: старшей дочери Анне исполнилось двадцать пять лет, средней Александре – пятнадцать лет, младшей Елене – двенадцать 37.
В характеристике церковного служения диакона Алексея Ремезова было записано: «Читает очень порядочно, прочие предметы знает не худо… Поведения добраго».
Давая оценку супруге диакона – Екатерине Николаевне Ремезовой – записали, что она «поведения скромнаго» 38.
3 июля 1866 года завершился земной путь штатного дьячка Максима Алексеева. Он достиг возраста шестидесяти пяти лет. Умер тихо, спокойно. Накануне его кончины в дом к Алексеевым приходил настоятель местного храма Максим Васильевич Лентовский, который «исповедовал и приобщил» умирающего.
Похоронили дьячка Максима Алексеева на сельском кладбище 39. Попрощаться с ним приходили все сельчане.
В селе осталась многочисленная семья дьячка: вдовая Ирина Стефановна, которая была уже пожилой женщиной, и семеро ее детей. Младшему сыну Тимофею шел в ту пору девятый год. Всех сыновей и дочерей нужно было обеспечить питанием и одеждой.
Для каждого ребенка потеря отца стала большим испытанием, потому что дети лишились доброго наставника, воспитателя. А Ирина Стефановна частенько болела, ей самой требовались внимание и уход…
И тогда старший сын Николай Максимович Алексеев взял на себя все заботы по содержанию семьи. Он обратился к приходскому священнику Максиму Лентовскому с просьбой взять его на службу при церкви, и о. Максим поддержал молодого человека в смелом решении и добром начинании.
С августа 1866 года, по резолюции Преосвященнейшего Антония, Николай Алексеев стал исправлять должность пономаря при Николаевском храме села Адашево.
У него не хватало средств на учебу в духовном заведении, но юноша обладал упрямым характером и крепкой волей, поэтому он взялся за изучение необходимых наук самостоятельно 40.
В конце 1866 года, заполняя клировую ведомость на Николаевскую церковь села Адашево, приходской священник Максим Лентовский записал о начинающем пономаре: «Читает не худо, прочие предметы только еще начинает изучать».
О церковном старосте Иване Якушкине отметил: «Исправен», о просфорне тоже отозвался положительно: «Исправна» 41.
Некоторые изменения тогда произошли в составе населения. В 1866 году в селе Адашево Инсарского уезда «военных» было: шестнадцать человек мужского пола и двадцать два – женского.
Имелось двести пятнадцать дворов государственных крестьян. В них насчитывалось восемьсот сорок пять человек мужского пола и столько же – женского.
В деревне Нагорные Полянки имелось шесть дворов государственных крестьян. Количество людей распределялось следующим образом: семнадцать человек мужского пола и четырнадцать – женского.
В деревне Потьма жили также государственные крестьяне: имелось четыре двора; пятнадцать человек мужского пола, девятнадцать человек – женского 42.
Всего же в приходе в течение года родилось - сорок пять мальчиков и тридцать девочек; вступило в брак - сорок человек; умерло - сорок семь человек мужского пола и тридцать четыре – женского 43.
Жизнь шла своим чередом…
Но вот наступил 1867 год. Наконец-то, к большой радости членов причта и прихожан всех возрастов, новый каменный храм был отстроен. Оставалось произвести небольшие внутренние работы.
Просыпаясь ранним утром к своим мирским делам, люди любовались ладным зданием красивой церкви, обращали взоры к вершине колокольни, устремившей звонницу в небесную синеву, крестились и начинали с молитвой трудовой день.
К началу 1868 года храм был полностью готов.
В тот год приходской священник Максим Лентовский был утвержден опекуном над малолетними детьми умершего дьячка Максима Алексеева. Это произошло по воле священника – такой у него был характер. Он не боялся трудностей, не предавал друзей, не отказывал в помощи нуждающимся.
В 1868 году о. Максиму исполнилось тридцать четыре года. Он находился в самом деятельном возрасте и не терял зря времени, отдавая все силы служению Господу и людям.
Преосвященнейший Антоний приметил священника, отличившегося при строительстве Адашевского храма, и не оставлял его без своего покровительства. 15 декабря 1868 года архипастырь наградил священника Максима Лентовского набедренником «за отлично-усердную службу по церкви».
Почти сразу за этим в № 5 «Пензенских епархиальных ведомостей» за 1868 год появилось сообщение о том, что Епархиальное начальство объявило настоятелю Адашевского храма признательность «за ревностное проповедание Слова Божия» 44.
Священник Максим Лентовский действительно «хорошо правил церковную службу», со строгим соблюдением устава. Он аккуратно исполнял все требы, «церковное письмоводство» вел сам.
Нередко о. Максим обращался к прихожанам с проповедями, над которыми много думал, прежде чем их произнести. У него хватало времени на каждого прихожанина, который приходил к нему за поддержкой и советом.
При посещении крестьянских домов с требами он одновременно укреплял их в вере и нравственности, потому что знал силу живому слову. Он подолгу наставлял женихов и невест, поясняя, в чем суть супружества и как нужно относиться друг к другу, чтобы семья была крепкой, а дети в ней росли послушными и трудолюбивыми.
Ему, священнику Максиму Лентовскому, довелось пережить освещение нового каменного храма в селе Адашево, храма, в который он вложил жар своего сердца, силу любви к Богу, стремление потрудиться для блага людей.
Освящение церкви состоялось в 1869 году. Официально ее назвали Троицкой. Но прихожане продолжали вспоминать раннее название, а потому новую церковь величали по-своему - Троицко-Николаевской. Именно такое наименование прижилось, а в дальнейшем перекочевало во все церковные документы.
Примечания
1 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2065/а. Л. 74 об.
2 Там же. Д. 2089. Л. 1.
3 Там же. Д. 2065/а. Л. 76 об.
4 Там же. Л. 74 об.
5 Там же. Д. 2089. Л. 1.
6 Там же. Д. 2153. Л. 74 об.
7 Там же. Д. 2065/а. Л. 74 об.
8 Там же. Д. 2089. Л. 1 об.
9 Там же. Д. 2065/а. Л. 75 об.
10 Там же. Д. 2153. Л. 75 об.
11 Там же. Д. 2065/а. Л. 77 об.
12 Там же.
13 Там же. Л. 74.
14 Там же.
15 Там же. Л. 74 об.
16 Там же. Л. 75.
17 Барская Н.А. Сюжеты и образы древнерусской живописи. М.: Просвещение. 1993. С. 174.
18 Браславский. Православные храмы Чувашии. Справ. изд. – Чебоксары. Чуваш. кн. изд-во. 1995. С. 318.
19 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2065/а. Л. 3.
20 Там же. Д. 2089. Л. 2 об.
21 Там же.
22 Там же. Д. 2065/а. Л. 75 об.
23 Там же. Л. 76.
24 Там же. Л. 76 об.
25 Там же. Л. 77 об.
26 Там же. Л. 78.
27 Там же. Л. 79 об.
28 ГУ ЦГА РМ. Ф- 57. Оп. 6. Д. 473. Л.337.
29 Там же.
30 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2065/а. Л. 79 об.
31 ГУ ЦГА РМ. Ф- 57. Оп. 1. Д. 362. Л. 1358.
32 Там же. Л. 1382.
33 ГУ ЦГА РМ. Ф- 57. Оп. 1. Д. 362. Л. 1391.
34 Там же. Л. 1352.
35 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2089. Л. 1 об.
36 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2089. Л. 1.
37 Там же. Л. 2 об.
38 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2089. Л. 3.
39 ГУ ЦГА РМ. Ф- 57. Оп. 1. Д. 365. Л. 30.
40 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2089. Л. 3 об.
41 Там же. Л. 4.
42 Там же. Л. 4 об.
43 ГУ ЦГА РМ. Ф- 57. Оп. 1. Д. 365. Л. 37.
44 ГАПО. Ф- 182. Оп. 1. Д. 2153. Л. 75 об.
